Размял мозги переводом последней главы кэрролловской Охоты на Снарка:
Припадок восьмой. Исчезновение.
И искали его, и манили его
И меняли с надеждой приманки.
И на мыло не шёл… На улыбки не шёл…
На угрозы… на звуки шарманки…
Было страшно подумать, что ждёт их провал.
И Бобёр, повинуясь порыву,
На хвосте перед ними промаршировал.
Ну, а солнце клонилось к обрыву.
«Этот Как-бишь-его что-то громко вопит! —
Заявил им Банкир. — Будет жарко!
И мычит, и рычит, и руками сучит.
Ну, ей-ей, натолкнулся на Снарка!»
И тот вид был неплох. Бутафор же сказал:
«Он всегда был исполнен отваги!»
Беззаветный герой и почти идеал —
Это Булочник был у коряги.
Был он горд и велик на вершине холма.
Ещё миг, и как будто в припадке,
В бездну ринулся он с криком: «Братцы! Эхма!»
А они ожидали разгадки.
«Вот он, Снарк!» — донеслось до их чутких ушей.
Как поверить в удачу-судьбу?!
Но затем — громкий смех. И печальное: «Эй!
Так ведь это ж, я думаю, Бу…»
А затем тишина. Кто-то нынче твердит,
Что последовал тягостный вздох.
И звучал он как «….джум!» Но молва говорит,
Это ветер устроил подвох.
До заката бродили, примет не нашли:
Ни пера, ни следа, ни застёжки.
И узнать не смогли тот участок земли,
Роковой для их друга дорожки…
Не закончил он начатых звуков и слов,
Не прервал ни веселья, ни смеха,
Просто взял да исчез! И не сыщешь концов!
Снарк ведь Буджумом был. И с успехом.
PS. Оригинал и переводы Кружкова, Афонькина и Пухова при желании легко найти в Интернете.
